Осваивать премудрости игры на музыкальных инструментах Илларион начал на гармони. Когда вышел на экран фильм «Кубанские казаки», он подобрал на слух песни, что там звучали. Но одна все никак не поддавалась: кнопок на инструменте не хватало. Нужен был баян. Отец этот инструмент младшему не давал, считал, что мал еще. И бегал Илларион к соседям, у которых тот был. Душу отводил, играя на нем. Заодно и сверстников учил.

Когда главы семьи не было дома, потихоньку доставал отцовский баян из футляра и играл, играл, играл… Завидя, что Иван Петрович возвращается, убирал инструмент на место. Но отец всегда узнавал, что его доставали. Когда Илларион подрос, стал учиться музыке у преподавателя А.С. Белецкого. Играл на школьных танцах. А после десятилетки пошел работать баянистом в эстрадный оркестр райпотребсоюза, которым руководил Г.М. Лизогубов. Георгия Мироновича звали в Отрадной местным Утесовым. Играл он большей частью на саксофоне, хотя владел многими другими инструментами, и пел. У него многое перенял Илларион.

Далее - служба в армии, в оркестре противовоздушной обороны, откуда вернулся с тромбоном, который провисел в его доме до самой смерти. Мечтал стать военным дирижером. Но, видно, не судьба. В начале 60-х поступил в Краснодарское музыкальное училище имени Н. Римского-Корсакова, которое успешно закончил по специальности хоровое дирижирование и вокал. Одновременно на фабрике музыкальных инструментов освоил ремесло настройщика. Поэтому Илларион Иванович всегда умел ремонтировать и «вдыхать» жизнь в пианино, гармонь, баян.

Потом И.И. Сапрыкин стал первым директором Отрадненской музыкальной школы. Здесь же он и преподавал. Позднее стал трудиться в детском доме, дошколятам которого отдал почти три десятка лет своей творческой жизни. О таких людях, как Илларион Иванович, говорят, что они, прежде всего, большие труженики. И это действительно так. Все, кто знал его, подтверждают, что он, выйдя на пенсию, по 3-4 часа в день музицировал, возился с инструментами, ремонтируя и настраивая их, пел.

С молодых лет в нашем районе знали Иллариона Ивановича не только как исполнителя, но и как ценителя местного фольклора. В Надежной, Бесстрашной, Синюхах, Малотенгинской, селе Рудь он записал и обработал несколько десятков самых разных песен: лирических, свадебных, бытовых, исторических. Этот огромный багаж и помогал ему самому сочинять музыкальные произведения. На счету И.И. Сапрыкина около трех десятков песен, которые он мечтал издать в сборнике. Есть у Иллариона Ивановича и оратория под названием «Это было на Кубани». Она о Татьяне Соломахе на стихи Ивана Белякова. Не счесть миниатюр и песен для дошколят детского дома.

В свое время он, вместе с коллегой из станицы Малотенгинской И.И. Собко, исполнял на сцене Колонного зала в Москве родные напевы, а на конкурсе «Играй, гармонь!» у братьев Заволокиных - любимые мелодии, наигрыши. И всегда, даже в зрелом возрасте, его спутниками были гармонь, баян, балалайка, а в более молодом - тромбон, саксофон. Для них он делал оранжировки, под них пели руководимые им хоры и вокальные группы, а также солисты, как на малой хуторской сцене, так и на столичной. Наверное, мог бы вступить наш земляк и в Союз композиторов, поддержи его власти.

Отрадненского музыканта-самородка помнят земляки. В эти дни он бы отметил свой юбилей. Друзья и коллеги с теплотой вспоминают об этой неугомонной творческой личности, с которой их объединяли любовь к родной кубанской песне, красивым мелодиям - широким, как степь, и бурным, как наш горный Уруп.

Соберутся родные и друзья, вспомнят Иллариона Ивановича, и зазвучит добрая песня в честь его музыкального таланта.

Осваивать премудрости игры на музыкальных инструментах Илларион начал на гармони. Когда вышел на экран фильм «Кубанские казаки», он подобрал на слух песни, что там звучали. Но одна все никак не поддавалась: кнопок на инструменте не хватало. Нужен был баян. Отец этот инструмент младшему не давал, считал, что мал еще. И бегал Илларион к соседям, у которых тот был. Душу отводил, играя на нем. Заодно и сверстников учил.

Когда главы семьи не было дома, потихоньку доставал отцовский баян из футляра и играл, играл, играл… Завидя, что Иван Петрович возвращается, убирал инструмент на место. Но отец всегда узнавал, что его доставали. Когда Илларион подрос, стал учиться музыке у преподавателя А.С. Белецкого. Играл на школьных танцах. А после десятилетки пошел работать баянистом в эстрадный оркестр райпотребсоюза, которым руководил Г.М. Лизогубов. Георгия Мироновича звали в Отрадной местным Утесовым. Играл он большей частью на саксофоне, хотя владел многими другими инструментами, и пел. У него многое перенял Илларион.

Далее - служба в армии, в оркестре противовоздушной обороны, откуда вернулся с тромбоном, который провисел в его доме до самой смерти. Мечтал стать военным дирижером. Но, видно, не судьба. В начале 60-х поступил в Краснодарское музыкальное училище имени Н. Римского-Корсакова, которое успешно закончил по специальности хоровое дирижирование и вокал. Одновременно на фабрике музыкальных инструментов освоил ремесло настройщика. Поэтому Илларион Иванович всегда умел ремонтировать и «вдыхать» жизнь в пианино, гармонь, баян.

Потом И.И. Сапрыкин стал первым директором Отрадненской музыкальной школы. Здесь же он и преподавал. Позднее стал трудиться в детском доме, дошколятам которого отдал почти три десятка лет своей творческой жизни. О таких людях, как Илларион Иванович, говорят, что они, прежде всего, большие труженики. И это действительно так. Все, кто знал его, подтверждают, что он, выйдя на пенсию, по 3-4 часа в день музицировал, возился с инструментами, ремонтируя и настраивая их, пел.

С молодых лет в нашем районе знали Иллариона Ивановича не только как исполнителя, но и как ценителя местного фольклора. В Надежной, Бесстрашной, Синюхах, Малотенгинской, селе Рудь он записал и обработал несколько десятков самых разных песен: лирических, свадебных, бытовых, исторических. Этот огромный багаж и помогал ему самому сочинять музыкальные произведения. На счету И.И. Сапрыкина около трех десятков песен, которые он мечтал издать в сборнике. Есть у Иллариона Ивановича и оратория под названием «Это было на Кубани». Она о Татьяне Соломахе на стихи Ивана Белякова. Не счесть миниатюр и песен для дошколят детского дома.

В свое время он, вместе с коллегой из станицы Малотенгинской И.И. Собко, исполнял на сцене Колонного зала в Москве родные напевы, а на конкурсе «Играй, гармонь!» у братьев Заволокиных - любимые мелодии, наигрыши. И всегда, даже в зрелом возрасте, его спутниками были гармонь, баян, балалайка, а в более молодом - тромбон, саксофон. Для них он делал оранжировки, под них пели руководимые им хоры и вокальные группы, а также солисты, как на малой хуторской сцене, так и на столичной. Наверное, мог бы вступить наш земляк и в Союз композиторов, поддержи его власти.

Отрадненского музыканта-самородка помнят земляки. В эти дни он бы отметил свой юбилей. Друзья и коллеги с теплотой вспоминают об этой неугомонной творческой личности, с которой их объединяли любовь к родной кубанской песне, красивым мелодиям - широким, как степь, и бурным, как наш горный Уруп.

Соберутся родные и друзья, вспомнят Иллариона Ивановича, и зазвучит добрая песня в честь его музыкального таланта.

Осваивать премудрости игры на музыкальных инструментах Илларион начал на гармони. Когда вышел на экран фильм «Кубанские казаки», он подобрал на слух песни, что там звучали. Но одна все никак не поддавалась: кнопок на инструменте не хватало. Нужен был баян. Отец этот инструмент младшему не давал, считал, что мал еще. И бегал Илларион к соседям, у которых тот был. Душу отводил, играя на нем. Заодно и сверстников учил.

Когда главы семьи не было дома, потихоньку доставал отцовский баян из футляра и играл, играл, играл… Завидя, что Иван Петрович возвращается, убирал инструмент на место. Но отец всегда узнавал, что его доставали. Когда Илларион подрос, стал учиться музыке у преподавателя А.С. Белецкого. Играл на школьных танцах. А после десятилетки пошел работать баянистом в эстрадный оркестр райпотребсоюза, которым руководил Г.М. Лизогубов. Георгия Мироновича звали в Отрадной местным Утесовым. Играл он большей частью на саксофоне, хотя владел многими другими инструментами, и пел. У него многое перенял Илларион.

Далее - служба в армии, в оркестре противовоздушной обороны, откуда вернулся с тромбоном, который провисел в его доме до самой смерти. Мечтал стать военным дирижером. Но, видно, не судьба. В начале 60-х поступил в Краснодарское музыкальное училище имени Н. Римского-Корсакова, которое успешно закончил по специальности хоровое дирижирование и вокал. Одновременно на фабрике музыкальных инструментов освоил ремесло настройщика. Поэтому Илларион Иванович всегда умел ремонтировать и «вдыхать» жизнь в пианино, гармонь, баян.

Потом И.И. Сапрыкин стал первым директором Отрадненской музыкальной школы. Здесь же он и преподавал. Позднее стал трудиться в детском доме, дошколятам которого отдал почти три десятка лет своей творческой жизни. О таких людях, как Илларион Иванович, говорят, что они, прежде всего, большие труженики. И это действительно так. Все, кто знал его, подтверждают, что он, выйдя на пенсию, по 3-4 часа в день музицировал, возился с инструментами, ремонтируя и настраивая их, пел.

С молодых лет в нашем районе знали Иллариона Ивановича не только как исполнителя, но и как ценителя местного фольклора. В Надежной, Бесстрашной, Синюхах, Малотенгинской, селе Рудь он записал и обработал несколько десятков самых разных песен: лирических, свадебных, бытовых, исторических. Этот огромный багаж и помогал ему самому сочинять музыкальные произведения. На счету И.И. Сапрыкина около трех десятков песен, которые он мечтал издать в сборнике. Есть у Иллариона Ивановича и оратория под названием «Это было на Кубани». Она о Татьяне Соломахе на стихи Ивана Белякова. Не счесть миниатюр и песен для дошколят детского дома.

В свое время он, вместе с коллегой из станицы Малотенгинской И.И. Собко, исполнял на сцене Колонного зала в Москве родные напевы, а на конкурсе «Играй, гармонь!» у братьев Заволокиных - любимые мелодии, наигрыши. И всегда, даже в зрелом возрасте, его спутниками были гармонь, баян, балалайка, а в более молодом - тромбон, саксофон. Для них он делал оранжировки, под них пели руководимые им хоры и вокальные группы, а также солисты, как на малой хуторской сцене, так и на столичной. Наверное, мог бы вступить наш земляк и в Союз композиторов, поддержи его власти.

Отрадненского музыканта-самородка помнят земляки. В эти дни он бы отметил свой юбилей. Друзья и коллеги с теплотой вспоминают об этой неугомонной творческой личности, с которой их объединяли любовь к родной кубанской песне, красивым мелодиям - широким, как степь, и бурным, как наш горный Уруп.

Соберутся родные и друзья, вспомнят Иллариона Ивановича, и зазвучит добрая песня в честь его музыкального таланта.

Осваивать премудрости игры на музыкальных инструментах Илларион начал на гармони. Когда вышел на экран фильм «Кубанские казаки», он подобрал на слух песни, что там звучали. Но одна все никак не поддавалась: кнопок на инструменте не хватало. Нужен был баян. Отец этот инструмент младшему не давал, считал, что мал еще. И бегал Илларион к соседям, у которых тот был. Душу отводил, играя на нем. Заодно и сверстников учил.

Когда главы семьи не было дома, потихоньку доставал отцовский баян из футляра и играл, играл, играл… Завидя, что Иван Петрович возвращается, убирал инструмент на место. Но отец всегда узнавал, что его доставали. Когда Илларион подрос, стал учиться музыке у преподавателя А.С. Белецкого. Играл на школьных танцах. А после десятилетки пошел работать баянистом в эстрадный оркестр райпотребсоюза, которым руководил Г.М. Лизогубов. Георгия Мироновича звали в Отрадной местным Утесовым. Играл он большей частью на саксофоне, хотя владел многими другими инструментами, и пел. У него многое перенял Илларион.

Далее - служба в армии, в оркестре противовоздушной обороны, откуда вернулся с тромбоном, который провисел в его доме до самой смерти. Мечтал стать военным дирижером. Но, видно, не судьба. В начале 60-х поступил в Краснодарское музыкальное училище имени Н. Римского-Корсакова, которое успешно закончил по специальности хоровое дирижирование и вокал. Одновременно на фабрике музыкальных инструментов освоил ремесло настройщика. Поэтому Илларион Иванович всегда умел ремонтировать и «вдыхать» жизнь в пианино, гармонь, баян.

Потом И.И. Сапрыкин стал первым директором Отрадненской музыкальной школы. Здесь же он и преподавал. Позднее стал трудиться в детском доме, дошколятам которого отдал почти три десятка лет своей творческой жизни. О таких людях, как Илларион Иванович, говорят, что они, прежде всего, большие труженики. И это действительно так. Все, кто знал его, подтверждают, что он, выйдя на пенсию, по 3-4 часа в день музицировал, возился с инструментами, ремонтируя и настраивая их, пел.

С молодых лет в нашем районе знали Иллариона Ивановича не только как исполнителя, но и как ценителя местного фольклора. В Надежной, Бесстрашной, Синюхах, Малотенгинской, селе Рудь он записал и обработал несколько десятков самых разных песен: лирических, свадебных, бытовых, исторических. Этот огромный багаж и помогал ему самому сочинять музыкальные произведения. На счету И.И. Сапрыкина около трех десятков песен, которые он мечтал издать в сборнике. Есть у Иллариона Ивановича и оратория под названием «Это было на Кубани». Она о Татьяне Соломахе на стихи Ивана Белякова. Не счесть миниатюр и песен для дошколят детского дома.

В свое время он, вместе с коллегой из станицы Малотенгинской И.И. Собко, исполнял на сцене Колонного зала в Москве родные напевы, а на конкурсе «Играй, гармонь!» у братьев Заволокиных - любимые мелодии, наигрыши. И всегда, даже в зрелом возрасте, его спутниками были гармонь, баян, балалайка, а в более молодом - тромбон, саксофон. Для них он делал оранжировки, под них пели руководимые им хоры и вокальные группы, а также солисты, как на малой хуторской сцене, так и на столичной. Наверное, мог бы вступить наш земляк и в Союз композиторов, поддержи его власти.

Отрадненского музыканта-самородка помнят земляки. В эти дни он бы отметил свой юбилей. Друзья и коллеги с теплотой вспоминают об этой неугомонной творческой личности, с которой их объединяли любовь к родной кубанской песне, красивым мелодиям - широким, как степь, и бурным, как наш горный Уруп.

Соберутся родные и друзья, вспомнят Иллариона Ивановича, и зазвучит добрая песня в честь его музыкального таланта.