В Ново-Эстоновском наша семья поселилась в 1969 году, когда мою жену назначили работать там заведующей фельдшерско-акушерским пунктом. Я же стал работать в селе трактористом, в 4-м отделении колхоза имени XX партсъезда. Отделение было самостоятельной единицей на базе этого села, за ним числилось 1 500 га земли. Люди работали в растениеводстве и животноводстве.

Название села говорит само за себя – жили здесь в основном эстонцы. В 1937-1938 годы им пришлось претерпеть жуткую трагедию, когда советская власть в одну ночь забрала мужчин-хуторян, за исключением одного, и они бесследно исчезли. Но женщины с детьми выстояли, и село, несмотря ни на что, продолжило свою жизнь. Благодаря национальному характеру эстонцев оно было превращено в райское место на земле. Здесь было все для полноценной жизни: детский сад, начальная школа…

По протяженности, как мне тогда казалось, Ново-Эстоновское было довольно длинным – около двух километров. Три ряда ухоженных домов и хат утопали в зелени, заборов не было, вместо них подворья окружали яркие цветы. В центре красовался вместительный клуб с цветником. Там были библиотека, бильярдная, кинозал. Здесь же находилась и контора отделения колхоза.

Руководителем отделения был - Ильмар Адольфович Гольм. Степенный и основательный, он, по сути, был хозяином не только на работе, но и во всей жизни села. Его все уважали и слушались. Жизнь шла размеренно, по четко установленному регламенту, и это всем нравилось. Никто после работы не сидел дома. Охваченные общей идеей, дружно собирались в клубе: одни играть в футбол (была своя футбольная команда), другие – в духовом оркестре, а третьи - готовить номера в кружке художественной самодеятельности.

Самодеятельность наша была основана на эстонском фольклоре, руководителем которого был тот же Ильмар Адольфович. Моя семья была единственной армянской семьей в Ново-Эстоновском. Несмотря на языковое отличие, я принимал активное участие во всех концертах. Для меня не составляло труда учить слова эстонских песен, разучивать танцы. Моя память до сих пор сохранила те радостные эмоции выступлений перед зрителями-селянами.

Наша жизнь, взаимоотношения были основаны на взаимном уважении друг к другу и дружбе. Все праздники в обязательном порядке мы отмечали вместе, собираясь всем селом, в зависимости от сезона, на живописной поляне или в Доме культуры.

Но с 1971 года земли отделения перешли в распоряжение госплемзавода «Урупский», с ликвидацией отделения. В 1972 году еще отпраздновали 50-летие Ново-Эстоновкого, а потом как-то все пошло под откос. Ильмар Адольфович, лишившись руководящего поста, уехал с семьей в Эстонию. Всем нашим жителям приходилось ездить на работу в племзавод за 7 км, что было весьма неудобно. Не стало детсада и школы. А потом земли этого отделения, с 1976 года, передали уже в ОПХ (опытно-производственное хозяйство), и люди массово стали покидать село – в дальнейшем проживании не было перспективы. Большинство эстонцев переселилось в Эстонию. Так Ново-Эстоновское постепенно пустело и ветшало. С 1986 года некогда красивое и богатое село ушло в небытие, его тракторами сравняли с землей.

Что же касается эстонцев, уехавших на свою историческую родину, то они поселились опять компактно - в пгт. Адавере. Директор этого местного животноводческого комплекса, прослышав, что кубанские эстонцы по существу остаются «не у дел», переманил их к себе. Там они получили жилье и, по слухам, не жалуются на жизнь.

Только малая часть ново-эстоновцев осталась в нашем районе, они расселились по разным населенным пунктам.

Я, как и многие из них, часто вспоминаю милое моему сердцу Ново-Эстоновское добрым словом и говорю ему спасибо за то, что оно было в нашей жизни.

В Ново-Эстоновском наша семья поселилась в 1969 году, когда мою жену назначили работать там заведующей фельдшерско-акушерским пунктом. Я же стал работать в селе трактористом, в 4-м отделении колхоза имени XX партсъезда. Отделение было самостоятельной единицей на базе этого села, за ним числилось 1 500 га земли. Люди работали в растениеводстве и животноводстве.

Название села говорит само за себя – жили здесь в основном эстонцы. В 1937-1938 годы им пришлось претерпеть жуткую трагедию, когда советская власть в одну ночь забрала мужчин-хуторян, за исключением одного, и они бесследно исчезли. Но женщины с детьми выстояли, и село, несмотря ни на что, продолжило свою жизнь. Благодаря национальному характеру эстонцев оно было превращено в райское место на земле. Здесь было все для полноценной жизни: детский сад, начальная школа…

По протяженности, как мне тогда казалось, Ново-Эстоновское было довольно длинным – около двух километров. Три ряда ухоженных домов и хат утопали в зелени, заборов не было, вместо них подворья окружали яркие цветы. В центре красовался вместительный клуб с цветником. Там были библиотека, бильярдная, кинозал. Здесь же находилась и контора отделения колхоза.

Руководителем отделения был - Ильмар Адольфович Гольм. Степенный и основательный, он, по сути, был хозяином не только на работе, но и во всей жизни села. Его все уважали и слушались. Жизнь шла размеренно, по четко установленному регламенту, и это всем нравилось. Никто после работы не сидел дома. Охваченные общей идеей, дружно собирались в клубе: одни играть в футбол (была своя футбольная команда), другие – в духовом оркестре, а третьи - готовить номера в кружке художественной самодеятельности.

Самодеятельность наша была основана на эстонском фольклоре, руководителем которого был тот же Ильмар Адольфович. Моя семья была единственной армянской семьей в Ново-Эстоновском. Несмотря на языковое отличие, я принимал активное участие во всех концертах. Для меня не составляло труда учить слова эстонских песен, разучивать танцы. Моя память до сих пор сохранила те радостные эмоции выступлений перед зрителями-селянами.

Наша жизнь, взаимоотношения были основаны на взаимном уважении друг к другу и дружбе. Все праздники в обязательном порядке мы отмечали вместе, собираясь всем селом, в зависимости от сезона, на живописной поляне или в Доме культуры.

Но с 1971 года земли отделения перешли в распоряжение госплемзавода «Урупский», с ликвидацией отделения. В 1972 году еще отпраздновали 50-летие Ново-Эстоновкого, а потом как-то все пошло под откос. Ильмар Адольфович, лишившись руководящего поста, уехал с семьей в Эстонию. Всем нашим жителям приходилось ездить на работу в племзавод за 7 км, что было весьма неудобно. Не стало детсада и школы. А потом земли этого отделения, с 1976 года, передали уже в ОПХ (опытно-производственное хозяйство), и люди массово стали покидать село – в дальнейшем проживании не было перспективы. Большинство эстонцев переселилось в Эстонию. Так Ново-Эстоновское постепенно пустело и ветшало. С 1986 года некогда красивое и богатое село ушло в небытие, его тракторами сравняли с землей.

Что же касается эстонцев, уехавших на свою историческую родину, то они поселились опять компактно - в пгт. Адавере. Директор этого местного животноводческого комплекса, прослышав, что кубанские эстонцы по существу остаются «не у дел», переманил их к себе. Там они получили жилье и, по слухам, не жалуются на жизнь.

Только малая часть ново-эстоновцев осталась в нашем районе, они расселились по разным населенным пунктам.

Я, как и многие из них, часто вспоминаю милое моему сердцу Ново-Эстоновское добрым словом и говорю ему спасибо за то, что оно было в нашей жизни.

В Ново-Эстоновском наша семья поселилась в 1969 году, когда мою жену назначили работать там заведующей фельдшерско-акушерским пунктом. Я же стал работать в селе трактористом, в 4-м отделении колхоза имени XX партсъезда. Отделение было самостоятельной единицей на базе этого села, за ним числилось 1 500 га земли. Люди работали в растениеводстве и животноводстве.

Название села говорит само за себя – жили здесь в основном эстонцы. В 1937-1938 годы им пришлось претерпеть жуткую трагедию, когда советская власть в одну ночь забрала мужчин-хуторян, за исключением одного, и они бесследно исчезли. Но женщины с детьми выстояли, и село, несмотря ни на что, продолжило свою жизнь. Благодаря национальному характеру эстонцев оно было превращено в райское место на земле. Здесь было все для полноценной жизни: детский сад, начальная школа…

По протяженности, как мне тогда казалось, Ново-Эстоновское было довольно длинным – около двух километров. Три ряда ухоженных домов и хат утопали в зелени, заборов не было, вместо них подворья окружали яркие цветы. В центре красовался вместительный клуб с цветником. Там были библиотека, бильярдная, кинозал. Здесь же находилась и контора отделения колхоза.

Руководителем отделения был - Ильмар Адольфович Гольм. Степенный и основательный, он, по сути, был хозяином не только на работе, но и во всей жизни села. Его все уважали и слушались. Жизнь шла размеренно, по четко установленному регламенту, и это всем нравилось. Никто после работы не сидел дома. Охваченные общей идеей, дружно собирались в клубе: одни играть в футбол (была своя футбольная команда), другие – в духовом оркестре, а третьи - готовить номера в кружке художественной самодеятельности.

Самодеятельность наша была основана на эстонском фольклоре, руководителем которого был тот же Ильмар Адольфович. Моя семья была единственной армянской семьей в Ново-Эстоновском. Несмотря на языковое отличие, я принимал активное участие во всех концертах. Для меня не составляло труда учить слова эстонских песен, разучивать танцы. Моя память до сих пор сохранила те радостные эмоции выступлений перед зрителями-селянами.

Наша жизнь, взаимоотношения были основаны на взаимном уважении друг к другу и дружбе. Все праздники в обязательном порядке мы отмечали вместе, собираясь всем селом, в зависимости от сезона, на живописной поляне или в Доме культуры.

Но с 1971 года земли отделения перешли в распоряжение госплемзавода «Урупский», с ликвидацией отделения. В 1972 году еще отпраздновали 50-летие Ново-Эстоновкого, а потом как-то все пошло под откос. Ильмар Адольфович, лишившись руководящего поста, уехал с семьей в Эстонию. Всем нашим жителям приходилось ездить на работу в племзавод за 7 км, что было весьма неудобно. Не стало детсада и школы. А потом земли этого отделения, с 1976 года, передали уже в ОПХ (опытно-производственное хозяйство), и люди массово стали покидать село – в дальнейшем проживании не было перспективы. Большинство эстонцев переселилось в Эстонию. Так Ново-Эстоновское постепенно пустело и ветшало. С 1986 года некогда красивое и богатое село ушло в небытие, его тракторами сравняли с землей.

Что же касается эстонцев, уехавших на свою историческую родину, то они поселились опять компактно - в пгт. Адавере. Директор этого местного животноводческого комплекса, прослышав, что кубанские эстонцы по существу остаются «не у дел», переманил их к себе. Там они получили жилье и, по слухам, не жалуются на жизнь.

Только малая часть ново-эстоновцев осталась в нашем районе, они расселились по разным населенным пунктам.

Я, как и многие из них, часто вспоминаю милое моему сердцу Ново-Эстоновское добрым словом и говорю ему спасибо за то, что оно было в нашей жизни.

В Ново-Эстоновском наша семья поселилась в 1969 году, когда мою жену назначили работать там заведующей фельдшерско-акушерским пунктом. Я же стал работать в селе трактористом, в 4-м отделении колхоза имени XX партсъезда. Отделение было самостоятельной единицей на базе этого села, за ним числилось 1 500 га земли. Люди работали в растениеводстве и животноводстве.

Название села говорит само за себя – жили здесь в основном эстонцы. В 1937-1938 годы им пришлось претерпеть жуткую трагедию, когда советская власть в одну ночь забрала мужчин-хуторян, за исключением одного, и они бесследно исчезли. Но женщины с детьми выстояли, и село, несмотря ни на что, продолжило свою жизнь. Благодаря национальному характеру эстонцев оно было превращено в райское место на земле. Здесь было все для полноценной жизни: детский сад, начальная школа…

По протяженности, как мне тогда казалось, Ново-Эстоновское было довольно длинным – около двух километров. Три ряда ухоженных домов и хат утопали в зелени, заборов не было, вместо них подворья окружали яркие цветы. В центре красовался вместительный клуб с цветником. Там были библиотека, бильярдная, кинозал. Здесь же находилась и контора отделения колхоза.

Руководителем отделения был - Ильмар Адольфович Гольм. Степенный и основательный, он, по сути, был хозяином не только на работе, но и во всей жизни села. Его все уважали и слушались. Жизнь шла размеренно, по четко установленному регламенту, и это всем нравилось. Никто после работы не сидел дома. Охваченные общей идеей, дружно собирались в клубе: одни играть в футбол (была своя футбольная команда), другие – в духовом оркестре, а третьи - готовить номера в кружке художественной самодеятельности.

Самодеятельность наша была основана на эстонском фольклоре, руководителем которого был тот же Ильмар Адольфович. Моя семья была единственной армянской семьей в Ново-Эстоновском. Несмотря на языковое отличие, я принимал активное участие во всех концертах. Для меня не составляло труда учить слова эстонских песен, разучивать танцы. Моя память до сих пор сохранила те радостные эмоции выступлений перед зрителями-селянами.

Наша жизнь, взаимоотношения были основаны на взаимном уважении друг к другу и дружбе. Все праздники в обязательном порядке мы отмечали вместе, собираясь всем селом, в зависимости от сезона, на живописной поляне или в Доме культуры.

Но с 1971 года земли отделения перешли в распоряжение госплемзавода «Урупский», с ликвидацией отделения. В 1972 году еще отпраздновали 50-летие Ново-Эстоновкого, а потом как-то все пошло под откос. Ильмар Адольфович, лишившись руководящего поста, уехал с семьей в Эстонию. Всем нашим жителям приходилось ездить на работу в племзавод за 7 км, что было весьма неудобно. Не стало детсада и школы. А потом земли этого отделения, с 1976 года, передали уже в ОПХ (опытно-производственное хозяйство), и люди массово стали покидать село – в дальнейшем проживании не было перспективы. Большинство эстонцев переселилось в Эстонию. Так Ново-Эстоновское постепенно пустело и ветшало. С 1986 года некогда красивое и богатое село ушло в небытие, его тракторами сравняли с землей.

Что же касается эстонцев, уехавших на свою историческую родину, то они поселились опять компактно - в пгт. Адавере. Директор этого местного животноводческого комплекса, прослышав, что кубанские эстонцы по существу остаются «не у дел», переманил их к себе. Там они получили жилье и, по слухам, не жалуются на жизнь.

Только малая часть ново-эстоновцев осталась в нашем районе, они расселились по разным населенным пунктам.

Я, как и многие из них, часто вспоминаю милое моему сердцу Ново-Эстоновское добрым словом и говорю ему спасибо за то, что оно было в нашей жизни.