Кто ищет, тот всегда найдет!
Книга эта разошлась почти мгновенно. Ею интересовались не только попутненцы, но и многие другие земляки, живущие на просторах не только нашей необъятной России, но и блажнего зарубежья. Всем было интересно узнать дополнительные сведения по истории станицы, и, возможно, в числе почти трехсот семей казаков-первопоселенцев, основателей станицы отыскать и фамилию своего рода.
- Для меня это было открытием и шоком, когда уже почти в конце списка я вдруг обнаружил и нашу фамилию! – поделился своими впечатлениями Иван Семенович Самойлов. - Тут уж сомнений не было, это мои предки – прапрадед Василий Самойлов и его брат Петр, которые были в числе первооснователей Попутной! Впечатление незабываемое, я испытал подобные чувства, о которых писала Нианила Николаевна увидев подлинный документ со списком попутненцев-первопоселенцев: «Господи, руки дрожали, сердце стало тише бить отсчет моих дней, а сладкие слезы туманили эти жухлые, как листья поздней осени, листы старой, полуторавековой давности бумаги».
Уже около пяти лет я веду «раскопки». Должен сказать, что они оказались не из легких для меня, простого человека. Почти везде я наталкивался на стену равнодушия. Имена моих пращуров для меня стали известны, но откуда они прибыли для обустройства станиц новой Урупско-Лабинской линии, до сих пор мне не удается выяснить. Поэтому начал я свои поиски с Прочноокопского архива. Это был пункт сбора казаков со своими семьями. Следующим этапом был архив г. Армавира. Затем архив нашего района, где сведений по роду Самойловых тоже не оказалось. На неудачных поисках в архивах решил не останавливаться, это не в моем характере. Я нашел обходной путь, обратившись к музейным работникам станицы Ольге Николаевне Ивановой и Валентине Ивановне Кизиловой. В том же районном архиве, по хранящимся там церковным книгам Попутненского прихода, Валентина Ивановна быстро отыскала почти все сведения о Самойловых.
Цыгане-казаки
Конечно, для эмоций и чувств, испытанных Иваном Семеновичем при обнаружении своей фамилии в списках казаков-первопоселенцев, были основания. Дело в том, что Иван Семенович Самойлов – потомственный и чистокровный цыган. Это составляло для него определенную гордость, что его цыганский род, которому, в общем-то, не свойственно вести оседлый образ жизни и заниматься военным делом, числился в казачьем сословии и прочно укрепился в истории станицы.
Конечно, возникает вопрос, что же заставило цыган Самойловых записаться в казаки. Теперь вряд ли мы узнаем истинную первопричину. Но предположить можно, и это будет вероятнее всего, что объединяло в первую очередь казаков и цыган, так это беззаветная любовь к доброму коню. Но чтобы оказаться цыганам в казаках, конечно, одной такой любви мало. Вероятно, цыгане Самойловы были и мастеровыми людьми, скорее всего - кузнецами. Исторически так сложилось, что излюбленным для цыган занятием всегда было кузнечное ремесло.
Очевидно и то, что цыгане-казаки Самойловы были надежными людьми. Так, исходя из архивного документа «Высочайше утвержденные правила переселения на Лабинскую линию» Кубанского линейного казачьего войска, было предписание: «К переселению, отнюдь, не допускать одиноких, совершенно бедных и бесполезных, и порочных не посылать сверх числа дозволенных». Не исключалось переселение казаков–штрафников за провинности, т.е. кто «замечен в безнравственности», к примеру, в воровстве у других казаков или за побои, нанесенные жене. К переселению допускались только семьи, в которых было не менее двух совершеннолетних, годных к службе мужчин. Как раз населять станицу Попутную и прибыла семья Самойловых, состоящая из двух совершеннолетних мужчин – братьев Петра и Василия. Это они значатся в историческом «Именном списке переселенцев станицы Попутной».
Если бы молодость знала...
- Сожалею, что в то время, когда еще жив был мой отец, я детально не расспросил его о прошлой их жизни. Это было не принято. Разве в советское время в наших школах практиковалось знание своих корней? Наоборот, старались замалчивать и пытались заложить в наше сознание любить не родителей, а дедушку Ленина и Советскую власть, которая освободила нас от гнета царизма и дала нам все. И мы росли, не задумываясь и не зная, кто мы такие. Родители, приученные Сталиным держать язык за зубами, (иначе за одно слово можно было поплатиться свободой, а то и жизнью), неохотно делились воспоминаниями о прошлом..
Отцовский дом находился по улице Красной. Но отец, Семен Федорович, 1895 года рождения, показывал, где жил мой дед, Самойлов Федор Васильевич, 1868 года рождения.
Они потомки казака-первопоселенца одного из братьев, Василия Самойлова. Жили мои предки на низу станицы, у Урупа, называлось это место Малиновским низом. По рассказам отца, там по соседству с ними жил богатый казак Селютин, как звали его, неизвестно. И в дореволюционный период жизнь наших Самойловых была связана с соседом Селютиным. Несмотря на то, что были казаками и имели свои земельные наделы, они работали у него наемными рабочими, или, как в то время называлось, батраками.
Опять же со слов отца, хозяйство Селютина было обширное и многоотраслевое. В его пользовании были земельные наделы на хуторе Воскресенском, простирающиеся до самой Отрадной. Он владел кирпичным заводом, на базе которого потом был реконструирован колхозный кирпичный завод, и двумя водяными мельницами, на хуторе Воскресенском и в Отрадной, по улице Казачьей. В 1914 году на перекрестке улиц Ленина (бывшая Базарная) и Кирпичной в Попутной, Селютин построил добротное кирпичное здание под начальную школу. В этой школе, с высокими потолками, начинал учиться и я. К сожалению, в настоящее время она не сохранилась. Ее кирпичную кладку в наше время разобрали, и из этого материала один из жителей станицы построил себе новый дом. Как напоминание о моей школе остался колодец с выгравированной датой его строительства - 1914 год.
С приходом Советской власти
Не будем подробно останавливаться на общеизвестном историческом факте, как с приходом Советской власти, которую казачество в основной своей массе не приняло, началось «расказачивание». Результатом этого было прямое и косвенное уничтожение прочно сложившегося сословия, до этого верно служившего царю и Отечеству. Большинство казаков, боровшихся против новой власти, погибло в Гражданскую войну. Тем, кто остался в живых, установившийся сталинский режим планомерно «устраивал»: в 1932-1933 году - голодомор, а с1937 года – репрессии на уцелевших. По ложному доносу или обвинению с клеймом «враг народа» отправляли в лагеря ГУЛАГа (Главного управления исправительно-трудовых лагерей), откуда редко кто выходил живым.
Справедливо оговориться, что происходило это не только с одним казачеством. Всем известно, что во времена сталинизма страдал весь Советский Союз, по сути, превращенный в сплошной ГУЛАГ.
- Из-за инвалидности отец мой остался в живых, дожив до старости лет, а вот его братьев, Алексея и Павла, не минула чаша сия. Они так же, как и несколько их двоюродных братьев, были репрессированы и отправлены в лагеря. Алексей там и остался, а Павел вернулся только после войны больной туберкулезом и вскоре умер.
Как рассказывал отец, исчез в одно время и их сосед Селютин (понятно куда) и их семье пришлось приглядывать за его домовладением до конца войны. Естественно, дом Селютина стал собственностью колхоза. Так как отцовская хата пришла в негодность, председатель колхоза П.Х. Мащенко разрешил занять нашей семье селютинский дом. Отец мой до войны работал в колхозной кузне, был отличным мастером кузнечных дел. После войны стал работать ездовым (возил на лошадях глину) на восстановленном колхозом селютинском кирпичном заводе. Помню, что отец принимал участие и в насыпке гравийной дороги Попутная-Отрадная, подвозил на лошадях туда гравий.
Семейная реликвия
- В моей памяти навсегда остался случай из детства. Когда мне исполнилось только четыре года, и я сам стал осознавать себя, меня за руку в дом бабушки, старой цыганки, привела старшая двоюродная сестра Катя. Очевидно, меня доставили по требованию моей бабушки. Уже немощная старушка стала меня крестить и благословлять, а затем передала в мои руки деревянную икону, обернутую белоснежным кружевным полотенцем. По малости лет не понимал, почему именно я оказался единственным избранником такого ритуала. Но в моем сознании уже тогда это отложилось весьма значимым событием для меня и всех нас.
Бабушка передала мне полуторавековой давности икону Николая Угодника, семейную реликвию, передающуюся из поколения в поколение. Безусловно, с этой иконой мои предки в числе первопоселенцев прибыли ставить нашу станицу. С нею мои прародительницы провожали детей и мужей на казачью службу, женили и крестили. Конечно, и в трудные жизненные моменты обращались с молитвой к Николаю Угоднику. Казак без веры - не казак!
Эта намоленная икона продолжает оберегать и мою семью. Бога гневить и жаловаться на свою судьбу мне не приходится, моя жизнь сложилась нормально. Надеюсь, что почитаемый Николай Угодник будет помогать нашей семье и в дальнейшем. Настанет то время, когда и я должен буду передать эту ценную для нашей семьи икону одному из моих потомков…
Казачьему роду нет переводу
Хоть и были Самойловы цыганского рода, поддерживали связь и родство с другими цыганами, но по духу своему оставались казаками. Вели оседлый образ жизни, обрастали корнями, ничем не отличались от местных станичников. Как вместе с другими казаками основали станицу, так и продолжали в ней трудиться и жить безвыездно. К слову, по рассказам отца И.С. Самойлова, в казачьей среде они, цыгане, не чувствовали никакого негатива, связанного с этническим или национальным признаком. Казак он и есть казак – должен подчиняться казачьей общине.
Вот и наш герой, Иван Самойлов, получив после школы специальность на Донбассе, женившись там, вернулся с молодой женой на свою малую родину. И это несмотря на то, что в те, советские, времена, уровень жизни там был на порядок выше, в особенности с продовольственным обеспечением.
И после армии у Ивана не стоял вопрос - куда возвращаться - конечно, в Попутную! Это были 70-е годы. Сразу же устроился работать водителем в Отрданенское автохозяйство под руководством Г.И. Пересады. Первые 16 лет ударно и добросовестно «крутил баранку» в составе бригады своего земляка-попутненца, Героя Социалистического Труда Н.Ф. Герасименко, о котором вспоминает с большим уважением и теплотой.
Дальше жизнь ставила новые задачи - надо было обеспечивать растущее семейство. И деятельная, предприимчивая натура Ивана Самойлова нашла выход. Одним словом, в 1986 году он попал на Колыму, восток Якутии, в артель старателей-золотодобытчиков. Случайно это или нет, одному Богу известно, но оказался он в тех местах, где находились лагеря ГУЛАГа. Не исключено, что в этих лагерях томились и его дяди. Там зачастую при вскрышных работах в вечной мерзлоте откапывались безымянные трупы заключенных. Таким образом, потомок репрессированных казаков смог лично познакомиться с этими проклятыми местами. Через год он привез туда свою семью. Бытовые условия оказались не намного лучше лагерных и были действительным испытанием для всех домочадцев.
Через пять лет, заработав по тем временам приличные деньги, семья снова вернулась на малую родину. Это были «лихие 90-е».
В то время дарованная государством свобода действий подсказала заняться предпринимательством. Благодаря доставшимся потом и кровью деньгам, Самойлов выкупил действующее мебельное предприятие под названием «Зеленая волна».
Сейчас Иван Семенович на заслуженном отдыхе. Свое дело он передал в руководство сыновьям – Виктору и Сергею. А у мебельного станка добросовестно трудится уже третье его поколение – внуки Сергей и Александр.
Как и прежде, потомки казаков Самойловых продолжают с честью держать марку казачьего рода.
